Солнечный
Бог
В тот вечер была гроза. Мы
с Пимкой сидели у окна и ждали Серёжку, но его всё не было. Мои родители
уехали на неделю, и я временно переселилась к своему другу Серёге Летучеву.
Ему было чуть больше 19-ти, и отец купил ему дом. Пимка – это его маленькая
прехорошенькая кошечка, он её очень любил. Дождь лил
как из ведра, сверкала молния, поднимался ветер. Серёжа позвонил и сказал,
что задерживается на работе, голос его был очень расстроенным. Я сказала, что
всё в порядке, а он как-то непонятно сказал мне: “ Пока, Лина “, и из трубки
раздались короткие гудки. Я легла спать. Пимка обычно
ложилась между нами на маленькую подушечку. Но сегодня она улеглась на
кресле. Мне было неуютно, так как ни Пимки, ни Серёжи сегодня не было рядом.
Серёжа обычно поворачивался, и что-нибудь рассказывал, а потом целовал в
щёчку и говорил ласковые слова… Пимка спрыгнула с кресла, и
жалобно запищав, подбежала к двери. Пришлось встать и взять её на руки. К
моему большому удивлению она почему-то сильно дрожала. -Да что с тобой, дурашка? - спросила я её, как будто
она понимала меня. Я прижала её
к себе, но она всё дрожала, пищала и рвалась к двери. Я плохо
спала, так как Пимка мешала мне. Она словно предчувствовала, что случится
сегодня ночью. Серёжа разбился
на машине… Он не справился с управлением и врезался в дерево… Я проснулась утром и обнаружила, что Серёжи нет в кровати. Не
успев ничего понять, я услышала резкий стук в дверь. Накинув халат, я
побежала открывать, в надежде, что это Серёжа, так как он часто вставал рано
и шёл в сад, чтобы сорвать мне какой-нибудь необычный цветок. Но стук был
очень резким. Я открыла дверь и услышала: “ Доброе утро, я комиссар полиции
Кристиан Раннингер. Этот дом принадлежит Сергею Летучеву? “ “Да “ – растерянно
сказала я. “ Кем вы ему являетесь? “- последовал второй вопрос. “ Я его подруга “- всё ещё
ничего не понимая, ответила я ”. “ А где его родители? “- хладнокровно
продолжал спрашивать комиссар “. “ Они живут в соседнем городе ”- последовал
мой такой же хладнокровный ответ. “ Ясно. Мне очень жаль, но Сергей сегодня
ночью разбился на машине ”. “ Насмерть? “- переспросила
я, глупо надеясь на лучшее. “ Насмерть “ – спокойно
ответил комиссар, ему-то ведь было абсолютно всё равно. После этого
я плохо помню, что со мною было, я упала в обморок. Родители Серёжи приехали тут же, мои – через два дня. Похороны были на третий день,
вместе со мною там были также все лучшие друзья Серёжи, включая двух моих
лучших подруг Олю и Кристину, и наш общий друг Саша Карпов, это он познакомил
меня с Серёжей на дискотеке полтора года назад. Я как увидела его – влюбилась
с первого взгляда, влюбилась в его глубокие сине-голубые глаза, в его
белоснежную улыбку, в его милое, симпатичное лицо, мускулистые руки и
прекрасно тренированное тело. Сразу на следующий день Серёжа уехал на неделю в другой город
по делам. Я расстроилась, узнав об этом на следующий день от Саши, но зато я
расспросила его подробнее о Серёже, и спросила, есть ли у него девушка. “ Он тебе определённо понравился “- улыбнулся Саша,
он-то всё сразу понял и сказал, что девушки у него нет, чему я втайне
обрадовалась, но он тут же прочитал это у меня на лице. Через неделю
на дискотеке Саша подвёл ко мне Серёжу, и мы немного поболтали. Потом
разошлись, и когда я увидела его снова, то он уже трепался с двумя
девчонками, а на меня даже внимания не обратил. Я загрустила и пошла домой,
вспоминая девчонок, разговаривавших с ним: они были высокие, красивые, хорошо
одетые, в туфлях на шпильке, а что я? Обычная девчонка, в не слишком новых
голубых джинсах, в детских белых босоножках на низкой платформе, глупой синей
блузке с цветочками и серой кепке, низенькая, с непонятным лицом и губами, не
накрашенная, брови не откорректированы… Однако одного у меня никто не мог
отнять: это мою хорошую фигуру, (я постоянно следила за собой) и густые русые
волосы, немножко прокрашенные белым и рыжим, но сейчас мне было наплевать на
это, придя, домой я полночи рыдала в подушку, я отчаянно хотела быть с ним,
но думала, что это невозможно, что я для него ребёнок и он не хочет иметь со
мной ничего общего. Ну что такое? Увидела симпатичного блондинчика и всё,
растаяла как снежинка в горячих руках. Заснула я
поздно, но встала рано и опять думала только о нём… Он снился
мне всю ночь… Сжевав
какой-то бутерброд, я взяла из ванны кусок мыла, а с вешалок во дворе сняла
верёвку, написала прощальную записку и, положив всё это в рюкзак села на
велосипед и поехала в сторону Зелёной горы. Утро было ярким и солнечным. Наш
городишко стоит на холме Роз, мой дом наверху холма, а Серёжин – внизу. Из
моего дома видна вся округа: бесконечные долины виноградников и орешников,
горная речка Слоу, поля, перелески, аккуратные домики… Полюбовавшись на эту
красоту в последний раз, я еду вниз, проезжая дом Серёжи… Зелёная гора
гораздо выше холма Роз, она вся поросла растительностью. Остановившись у её подножия и спрятав велик в кустах, я
стала карабкаться вверх, обдирая руки и ноги. Конечно, залезть на самую
вершину мне не хватило сил, найдя подходящее дерево я достала из рюкзака
верёвку, связала петлю и привязала верёвку к толстому суку. Достала мыло и,
положив записку в нагрудный карман так чтобы ее, было, видно приготовилась
совершить своё дело, но мыло вылетело у меня из рук, когда я услышала
знакомый голос: - Лина! Ты что это собираешься сделать? Я обернулась и
увидела Серёжу, он подбежал ближе. Я
опустила голову, а он вынул из моего кармана записку и пробежался по ней
глазами. Тут уж я хотела убежать, но он удержал меня: - Лина, ты что это написала в записке? Неужели ты это……
из-за меня? Я села на землю, поджав колени к груди, и зарыдала, у
меня был нервный срыв. Серёжа подсел ко мне и положил свою руку мне на плечо. В записке я
написала о том, что влюбилась и т.д. и т.п. - Как у вас, девчонок, всё быстро получается: увидела –
познакомилась - влюбилась - спокойно заметил Серёжа и посмотрел мне в глаза,
но я отвернулась. – Я не пойму: зачем ты это хотела сделать? Я по чистой
случайности увидел тебя в окно, и удивился, куда ты поехала в такую рань, а если
бы я тебя не увидел, что ж тогда? Лина, ты симпатичная девчонка и … - Перестань! – резко оборвала я его. Он убрал руку с
моего плеча и встал, пошёл. Когда он отошёл далеко, я опомнилась и закричала:
Серёжа! Вернись! И он вернулся, опять подсел рядом. Мы помолчали. Он
сказал уже совсем тихо: - Лина, расскажи мне всё, всё всё всё что хочешь, я
тебя выслушаю. Я удивлённо
посмотрела на него, а он застенчиво улыбнулся. Я набрала
воздуха и излила ему свою душу, а он всё внимательно выслушал и поговорил со
мной, мне стало гораздо легче. Мы ещё долго сидели на горе и беседовали. - Тебе надо быть психологом – тихо сказала я, посмотрев
ему в глаза. - Я и собираюсь им стать, Лина – также тихо сказал он
мне. Всё было так
легко и просто. Он взял мой рюкзак, и мы пошли домой. Слезая с горы, я чуть не сорвалась, но Серёжа подхватил
меня и прижал к себе, а вниз посыпался песок и полетели камешки. Я тяжело
выдохнула, а он прижал меня ещё крепче и сказал, чтобы я была осторожней,
потому что теперь и ему страшно. Это меня рассмешило, и я вырвалась из его
объятий ( вот уж действительно объятий, он так крепко прижал меня!) и
побежала вниз по горе и уже была внизу. Он всё ещё стоял на прежнем месте. - Ну чего ты, давай! – совсем весело закричала я ему. Он аккуратно
спустился и подошёл ко мне - Мой дядя побежал с горы и наткнулся на камень, пробил
себе голову и умер от кровопотери – серьёзно сказал Серёжа. - Ты боишься высоты…- поняла я Лицо его
сделалось грустным. - Я открыла твою тайну, да? – глупо спросила я. - Да – тихо сказал он и опустил голову. - Серёжа, ну чего ты, я же никому не скажу…- сказала я и обняла его.- Постой, но ты же
ведь забирался за мной на гору, так? Почему же ты… - Я боялся за тебя, я чувствовал, что что-то должно
случиться, Лина. - Ты переборол свой страх… Ты … ты…герой. Он
улыбнулся: - Да, герой, а вот ты-то у нас героиня! Тут уже мне
стало грустно, и то, что я собиралась сделать, показалось мне страшным и
неприятным. Он тоже
обнял меня, и на душе стало легко-легко. Когда мы
были у моего дома, то я робко спросила его: - Серёжа, мы ещё встретимся? - Ну конечно встретимся, Лина, только не сейчас, ладно?
Мне опять надо уехать ненадолго. Ты обещаешь, что всё будет в порядке,
правда?- он смотрел прямо мне в глаза. - Обещаю, Серёжа. И знаешь что? Сказать? - Ну, скажи. - У тебя такие глубокие синие глаза, как у бога… Он
засмеялся, сощурился и заулыбался. Я тоже засмеялась, у него был такой
необычный, но приятный смех, поэтому если смеялся он, то и смеялись все вокруг
него. - Лина, я тоже тебе кое-что хочу сказать, (он корчился
и смеялся во всю, плохо выговаривая слова)- у тебя курносый нос! Ха-ха-ха-ха! Мне стало не
смешно, и он сразу успокоился, но изобразил моё серьёзное лицо, и я меня
опять согнуло от смеха. - Лина, ты симпатичная, правда… Он подошёл
близко-близко и поцеловал меня, а я его. Мы попрощались, и он опять уехал на
неделю. Теперь я меньше скучала, зная, что он вернётся и найдёт меня. Так и
случилось, он приехал, выпроводил из дома родителей и заявил, что завтра у
него день рождения. Около него всегда собиралась толпа девчонок, я была среди
них, и когда он объявил о предстоящей вечеринке, то они завизжали от радости,
и побежали по домам, раздумывая, что ему подарить, а мы остались вдвоём. - Ты придёшь? – спросил он, улыбнувшись. - Конечно приду. А что тебе подарить? И тут он
сказал очень романтично: - Подари мне своё сердце, Лина, больше мне ничего не
надо. Мы оба
улыбнулись друг другу. - Ну так ты придёшь? - Конечно! - И подруг своих захвати – чем больше народу – тем
лучше! - Ладно. Ну пока… - Пока… Вечеринка
была назначена на семь вечера, но конечно готовиться все начали заранее. Мои
родители как всегда были против моего участия в вечеринке, но хорошо, что
пришёл Саша Карпов и замолвил за меня словечко, и так мама согласилась меня
отпустить. Я сама долго продумывала, в чём мне пойти и решила всё-таки надеть
платье, но захватить и джинсы (на всякий случай). Серёжа
позвонил мне пораньше, и мы с Ольгой и Кристиной пошли помогать ему накрывать
столы и украшать дом. Вечеринка проходила в большой гостиной, но танцевали мы
в гараже, из которого можно было пройти в гостиную. Мы всё заклеили плакатами
и смешными фотографиями, Саша Карпов и ещё один его друг Олег Вершинкин,
разрисовали красками из баллончиков гараж и наскоро сколотили небольшое
возвышение из досок, чтобы поставить туда музыкальный центр и колонки. Потом
уже стал приходить народ, все постепенно собирались в гостиной и
мы вместе с девчонками пошли переодеваться и накрашиваться. Я только всё
сделала, как в дверь вошла незнакомая девчонка и спросила: - Здесь есть Лина Моретти? - Да, это я - ответила я. - Тебя Серёжа зовёт, он у себя в комнате. - Ладно, сейчас приду. Я встала у
двери его комнаты и робко постучала в дверь. - Лина, заходи – раздался приглушённый Серёжин голос. Я зашла, и
слова не смогла вымолвить от удивления, Серёжа был в начищенных чёрных
ботинках, брюках с отглаженными стрелками, белой рубашке с бабочкой и жилетке
на пуговицах. - Что, плохо? – спросил он меня. - Нет, наоборот ты такой… такой… красивый, только
жилетка немного помята, может погладить? - Давай! – оживился он.- Ой, а ты-то какая… - Глупая, да? – усмехнулась я. - Да нет же, наоборот, тебе так классно в этом платье!
– он заулыбался. - Спасибо…(я была очень рада, что ему понравилось) Ну
давай, где там у тебя утюг? Я быстро
погладила ему жилетку, и мы пошли. Он немного волновался, но я сказала, что
всё в порядке и что все его ждут, он поуспокоился. Когда мы зашли в гостиную,
все сказали: - Вау! Какой ты красивый! Он
застенчиво улыбнулся. Потом
началась традиционная раздача подарков, поздравления…Потом мы сели за столы,
стали шутить, потом стали танцевать. Кристинку пригласил Саша Карпов, а Ольгу
– Олег Вершинкин. Я сидела и чего-то ждала. Серёжа весь был в разной одежде.
Сначала он был в брюках и жилетке, потом надел пиджак с неимоверно огромными
плечами, потом выбежал в коротеньких шортах и футболке в обтяг, ну а потом
изобразил рэп-героя Эминема (внешне они с ним очень похожи), надев огромные
спортивки, кроссовки и свитер с капюшоном. Но потом опять переоделся в брюки
и жилетку. Играла медленная музыка, и все танцевали, обнявшись. Сережа
подошёл ко мне и предложил потанцевать, разумеется, я согласилась. Он был
такой милый со своей бабочкой, всё время улыбался и держал меня за талию, а я
положила руки ему на плечи, всё было, как в сказке…Ребята расступились и
глазели на нас, а мы никого не замечали, мы смотрели только друг на друга… Когда песня закончилась, то мы поцеловались, и
раздались громкие крики: “ Ещё, ещё! “ Мы целовались ещё и ещё. Среди ребят на
этом вечере не было злобы, все шутили, веселились, смеялись и улыбались друг
другу. Эта вечеринка сплотила нас всех, с теми, кого мы не знали прежде –
познакомились, а с теми, с которыми поссорились накануне – помирились. Серёжа ещё раз поблагодарил всех за присутствие,
подарки и весело проведённое время. Все были довольны вечеринкой, несомненно,
Серёжа умел создавать вокруг себя радушную и приятную
атмосферу. Большой
мусор мы убрали все вместе, а потом все стали расходиться по домам. Серёжа
поймал меня в толпе за руку и попросил остаться ещё ненадолго. Я переоделась
в джинсы и пришла на кухню, помогать ему вымыть посуду. Он был в махровом
халате, уже этакий “домашний мальчик”. Мы весело болтали, домывая и вытирая посуду, потом
прибрались в гараже и в гостиной. - А родители ничего тебе не сделают за гараж? – робко
спросила я, рассматривая разукрашенные стены, (Саша классно рисует, он хочет
поступать в художественную школу) там были карикатуры на Серёжу и смешные
надписи. - Да ничего не сделают, надеюсь – усмехнулся Серёжа. Мы молчали
некоторое время, убирая с пола последние бумажки, потом Серёжа сказал: - Ты классно сегодня выглядела, действительно классно. - Ты тоже классно выглядел в брюках и жилетке, прямо
как Фредди Меркури. - Я не классно выглядел, а просто необычно. - Может быть… Уже было
поздно, Серёжа проводил меня до дома, и мама уже поджидала меня. Она встала в
позу и начала вопить, что я ещё маленький ребёнок, и что за мной нужен глаз
да глаз, потому что уже давно ночь, а я всё ещё где-то слоняюсь. - Я не слоняюсь, я была на Дне Рождения своего друга,
мама! - резко сказала я, прямо ей в лицо, и началось… Опять всё было
испорчено, но я знала, что наступит новый день и я снова встречу Серёжу и всё
будет хорошо. И я легла спать. Родители
Серёжи приехали утром. Конечно его отец не был в восторге от гаража, но он
был не злой, и отдал Серёже подарок – два новых свидетельства на дом и
машину, оформленные на Серёжу. Теперь дом перешёл ему, отец купил его, так
как они только снимали его на время, а теперь он их, а именно Серёжин. Мама
сказала, что они уезжают из этого городка навсегда, потому что у них всёравно
постоянная работа в другом городе, и они купили там новую квартиру. - А где тогда моя машина? – спросил Серёжа отца. - Машина стоит в новом гараже в другом городе, где мы с
мамой теперь будем жить, просто её надо перегнать сюда – спокойно ответил
отец. - Но не думай, Серёжа, что мы оставляем тебя одного, мы
будем сюда приезжать, когда у нас будут выходные – сказала мама. Вот такой
подарок сделали Серёже родители, да, они богатые люди – у них своя огромная
строительная фирма, где нашлось бы место и для самого Серёги, но он не пошёл
туда работать – это ему не по душе. Мама не
отпустила меня гулять вечером, но Серёжа подошёл к моей комнате и постучал в
окно. Я распахнула раму и выпрыгнула ему в руки. Через
секунду нас и след простыл. Мы шли по улице, держась за руки, Серёжа
рассказал мне о подарках своих родителей, а я – как мне влетело от мамы, за
то, что я вернулась поздно. Серёжа рассмеялся и сказал, что вытащит меня даже
из подземелья. Я рассмеялась. Мы стали
встречаться как-то незаметно, я, наверное, ожидала чего-то необычного. Я всё
ещё не верила, что мы встречаемся, поэтому переспросила Серёжу об этом. - А ты хотела, чтобы всё было как в средневековье,
когда рыцарь просит руки прекрасной дамы, опустившись на колено, да? – он
рассмеялся, а я засмущалась.- Ты же видишь, что я с тобой, значит встречаемся,
так ведь? Ну, ладно… И тут он
присел и взял меня за руку: - Эвелина, я прошу вашей руки, согласны ли вы быть со
мной сегодня вечером и вообще?- сказал он торжественно. - Да, я согласна - сказала я, и он поцеловал мою руку. - Ну вот, теперь наши с тобой встречи официальны –
улыбнулся Серёга. Мы встретили
Олега Вершинкина с Ольгой. Мне хочется их немного описать: Ольга – просто
золотце, «куколка», миловидная и приятная внешне, прикольная и весёлая внутренне. У неё длинные изящные ноги,
тонкая талия, красивое лицо с остреньким носиком, пухленькими губами, тёмными
карими глазами, изогнутыми чёрными бровями и каштановыми волосами. Олег
высокий и стройный, у него задумчивое бледное лицо с глубокими серыми
глазами, вьющиеся тёмные волосы, лежащие «шапочкой» придают ему особый шарм.
«Милый стесняшка» - так про него говорят девчонки. Саша Карпов помог ему
познакомиться с Ольгой, сам Олег долго ломался, но так никогда бы к ней и не
подошёл. Мне почему-то казалось, что Олега зовут Андреем. Он узнал это и
сказал, что «Андер» - это его кликуха, прозвище, вообщем. Илья и Гоша Тилинг
- близняшки (о них чуть позже), учили
его английскому, но вместо слова «андэ», (под) Олег говорил на свой лад
«андер», и так это к нему и пристало. Мы погуляли
вчетвером, потом на улице похолодало и Олег пригласил нас к себе домой на
ужин, его дом внизу горы. Отец и мать Олега – фермеры, но они также коптят
рыбу и кроликов, а Олега им помогает. Сегодня мы как раз поели кроликов и
рыбу, всё было потрясающе вкусно! Каникулы
закончились, и мы пошли в школу. Вообще-то в школу мы ездим на автобусе, так
как она находится за восемь километров от нас в городишке Шимпал, а наш
городок называется Капель, красиво, правда? Но все обычно
говорят: холм Роз, дом двадцать пять, например (это мой адрес, кстати). На
нашем холме одна улица – Пятая аллея, но её обычно никто не упоминает.
Автобус встречает нас у подножия холма каждое утро в восемь часов, обратно
автобус уходит в три часа дня, есть обычный рейсовый автобус в 8.10 и в 17.10
соответственно, но за него надо платить 15 шрабов, это недорого, но кому же охота платить? Деньги эти –
всегда не лишние для нас. Взрослые уезжают на другом автобусе – в 8.30, а
приезжают в 6 или в 8 вечера. Естественно некоторые уезжают и приезжают на своих
машинах. Ничего
особенного о своей школе я рассказывать не хочу – школа находится в миленьком
здании из красного кирпича, но учиться в ней ни я, да и вообще никто не
хочет. На уроках мы постоянно устраиваем побоища: садимся друг другу на плечи
и дерёмся. Учителя от нас в ужасе, мы только и слышим, что: Ольга
Марьянц!, Кристина Мачек!, Лина
Моретти!, «Тилинги»!, Слава Финч!, Рома Раннингер!, Яна Любляна!, Юра
Мостер!, Карина Розта!, Женя Муррей!, Андрей Аппаччи!, и т.д. Учителя – зануды, что- то бурчат
каждый день, нет, конечно, среди них есть хорошие люди, но большинство из них
всёравно старые тупицы. Серёга в
этом году заканчивает школу, и ему надо готовиться к экзаменам, но он не
хочет ничего делать. Он сдаёт два
обязательных: математику и родной язык, и четыре по выбору, так как он учится
в классе художественно-эстетического направления – психологию, английский
язык, эстетику и живопись. Олег и Саша
Карпов на год младше Серёги, Саша тоже учится в спецклассе, а Олег в обычном.
Олег создал свою музыкальную группу, взяв туда парней старше его. Они стали
выступать по маленьким клубам, и Олегу
мешала его стеснительность, парни поняли, что он робкий, и не сильный
соперник, поэтому стали подделывать его под себя, а Олег с ними во всём
соглашался. Они заставили его играть на барабанах в конце сцены, и он сразу
потерял роль лидера, хотя группа от этого не стала хуже. Лидером стал Джавир
Роклейн, высокий и симпатичный парень, он стал петь и играть на соло-гитаре,
на бас-гитаре стал играть Юэн Кляйн, на второй гитаре стал играть Леша
Размайлов, он самый спокойный из них, и не намного старше Олега, хотя
выглядит как ребёнок. Олег не взял группу на день рождения Серёги, потому что
всеми делами насчёт выступлений занимается Джавир, и Олега он вообще не
слушает и часто ссорится с ним. И Лёша и Юэн и Джавир из Шимпала, и они очень
редко приезжают в Капель. Джавира больше интересует не где они будут играть,
и что они будут играть, а сколько им за это заплатят, и сколько на вечер
придёт симпатичных девчонок. У Джавира никогда не было постоянной девчонки,
каждый вечер целые толпы крутились вокруг него, и ему это нравилось, после
игры он уходил с новой девчонкой, и проводил с ней только одну ночь, после
чего он выбирал другую, и так до бесконечности. Вместе с
Серёжей мы стали часто прогуливать школу, ошивались в окрестностях
Капели или Шимпала. Иногда нас
приглашал с собой Олег на квартиру к Лёше Размайлову, где они репетировали с
группой, и это было круто! Становилось
всё теплее и теплее, и из школы мы стали удирать всё чаще и чаще. Серёжа
решил познакомить меня со своим двоюродным братом и его маленьким сыном,
живущих в Шимпале. Его брата зовут Саша Ангел-Шнайдер, а его сына –
Макс. Сашу многие зовут Алек. Его сыну четыре с половиной года, Саше двадцать
семь, но ему на вид дашь двадцать. Мама Макса (жена Саши), умерла от
повреждения внутренних органов два года назад, говорят, что её избили, но
никто точно не знает, кто это сделал. У Саши
короткие чёрные волосы, изогнутые густые брови цвета дёгтя, смешные карие
глаза, весёлая улыбка. Во всём Саша напоминает подростка: у него простая речь
из незатейливых фраз, он отпускает шутки каждую минуту, а вместе с Максом
играет в приставку. Из одежды он предпочитает широкие джинсы с цепью на
кармане, белую кепку, которую он
носит козырьком влево, а также строгую белую рубашку с цветным галстуком, а
правую руку у локтя обвязывает банданой, на которой нарисован скелет. Он
всегда выглядит немного помято, так как рубашку не заправляет в джинсы, и она
у него смешно висит, а джинсы он всегда покупает длинные, но никогда их не
подгибает – это не в его правилах. Он их или неаккуратно подрезает, и тогда
образуется бахрома, или вообще ничего не делает, и тогда они у него волочатся
по земле, так как он всегда носит кеды на плоской подошве. Вам он не
понравился? Знаете, мне тоже, но только в первый раз, и это естественно, так
как когда знакомишься с новым человеком, то первое, что бросается в глаза –
это, конечно, его одежда и внешность, ну а когда потом уже узнаешь его
внутренность, душу, то тогда отношение к человеку меняется в худшую или в
лучшую сторону. К Саше отношение у меня поменялось в лучшую сторону, потому
что внутри он оказался очень приятным человеком. Макс – почти
полная копия Саши как внешне, так и внутренне, довольно развит и весел, но бывает очень язвительным,
упрямым, и часто думает о чём – то своём, может долго сидеть и смотреть в
одну точку. Когда мы к
ним приехали (Серёга ведь уже водил Ситроен, доставшийся ему от отца), то
Макс принял нас весело, и Серёга тут же взял его на руки. На Максе был надет прикольненький чёрно - оранжевый
спортивный костюмчик. Мы вошли в дом, и там нас встретил Саша в таком же
костюме, только на десять размеров побольше. Серёжа с Максом пошли во двор,
чтобы поиграть в футбол и баскетбол (во дворе есть маленькие баскетбольная и
футбольная площадки), а я стала помогать Саше – наливать сок в графины,
делать бутерброды и разливать мороженое по формам. Потом мы накрыли стол в
саду, и с площадки прибежал Макс, верхом на Серёже. Макс звонко смеялся,
а Серёжа очень устал – он повалился
на землю, тяжело дыша. Макс всё прыгал вокруг него и веселился: «Серёга,
Серёга!» Он изумительно хорошо выговаривал букву «р», да и другие буквы тоже.
Все предложения, которые он говорил, были правильно построены. С Сашей Макс
разговаривал на равных, не уступая ему ни в чём. Макс называл Сашу «папка»,
что ещё раз доказывает, что их отношения между собой душевно добрые и
действительно дружественные. Если Максу что- нибудь непонятно, то он сразу
бежит к Саше за объяснением. Саша поправляет Макса, если тот что-то говорит
неправильно. Макс и сам много вещей объяснял Саше. Как-то он был у своей тёти, и та совершенно невзначай сказала ему, что
на кастрюлю грибного супа кладётся столовая ложка соли. Когда Макс приехал
домой и увидел, что Саша варит суп, то он абсолютно серьёзно сказал ему, что
туда надо положить столовую ложку соли. Саша был очень удивлён. А в другой
раз Саша отучал Макса врать, но когда они приехали в бассейн, то Саша сказал,
что Максу почти четыре года, и ему хотели продать дешёвый билет, но Макс
громко сказал, что ему не четыре года, а четыре с половиной. Саша покраснел и
отвернулся, а женщина, продававшая билеты, громко засмеялась. Макс ещё
сказал: «Папа, ты же ведь сам меня учил – врать, это нехорошо!». Кстати с
этой женщиной Саша недолго встречался, оказалось, что она живёт недалеко от
них. Её звали Юлия Рамира, но ей вскоре пришлось уехать на другой конец
страны, к своей больной матери. Саша не хотел уезжать с ней, так как в Шимпале
у него была хорошая работа. Саша – единственный на всю округу фотограф, и
параллельно он ещё занимается киносъёмкой. Саша со своим другом открыл
фотолабораторию, предоставив ему, место управляющего, а сам Саша стал его
подчинённым. Работа директора Сашу мало удовлетворяла – ему больше нравится
ездить ещё с одним другом по округе и фотографировать. Саша часто
знакомится с девушками, но все его романы очень непродолжительны. Наверное,
девушки хотят видеть в Саше какого-то серьёзного, взрослого человека. А Саша
не такой, хотя он высокий и у него широкие плечи и сильные руки – признак
взрослого мужчины, как многие думают. Саша – ребёнок, и со мной он всегда
разговаривает на равных, абсолютно не показывая, что он меня старше. У Саши и
Макса весь дом увешан фотографиями, ну это и понятно – Саша ведь фотограф. Мы сели за
стол в саду и поели. Саша прихватил видеокамеру с фотоаппаратом и снимал нас.
Мы с Максом носились по саду и дурачились. Передний двор вымощен камнем, и Макс, пробегая его,
запнулся, упал и содрал колено. Ему было ужасно больно, он даже расплакался.
Я подбежала к нему, чтобы успокоить, и тут подошли Алек с Серёгой. Алек тут
же начал его стыдить: - Ну, нюня! Плакса! Девчонка! Я сказала
ему, что нельзя так обращаться с ребёнком, а он попытался мне возразить. Макс совсем
разнылся, потому что отец заругал
его. Алек хороший человек, но Макса он воспитывает только по-мужски, и не
даёт ему поблажек вроде нытья и уставания. Это с одной стороны хорошо, но с
другой – плохо, потому что Макс ещё маленький, и ему надо делать поблажки. Я взяла
Макса за руку и повела к крану за дом, чтобы промыть ногу. Он заупрямился.
Выяснилось, что Алек учит его не обращать внимания на ссадины и царапины. Вот
как! Это меня очень разозлило, так как мои родители оба врачи и всегда меня
учили, что ссадины надо обязательно лечить. Я начала говорить Максу, что моя
мама… и замолчала. У Макса ведь не было мамы, и я знала, что он по ней
скучает. - Почему ты
замолчала Лина? – затеребил меня Макс. - Да так… - я
не знала, что ему ответить, но он сам попросил меня продолжить. Я рассказала
ему, что моя мама всегда учит меня лечить ссадины. - А меня некому учить… - грустно сказал Макс. - Макс, у тебя хороший папа, просто он не… - Не мама – закончил мою фразу Макс - Да, пошли, надо промыть ногу. Наконец мы
дошли до крана, и я промыла ему ногу. Макс с интересом разглядывал и
расспрашивал меня обо всём, что я делаю. Потом мы пошли в дом. Алек с Серёжей
разговаривали на кухне, а я взяла с полки бинт и завязала ему колено, и тут
Макс сказал мне своё предложение, что меня очень шокировало: - Лина, давай ты будешь моей мамой, а? Я посадила
Макса к себе на колени и прижала к себе: - Давай я тебе просто немного расскажу про маму, ладно? Он кивнул
головой и ничего больше не сказал. Я начала рассказывать ему какую – то
сказку, и он заснул у меня на руках. В комнату вошёл Алек, и ничего не говоря
мне, взял Макса с колен и понёс его укладывать спать. Вскоре вернулся и
сказал нам, что Макс очень набегался в саду. Мы посидели ещё немного, и поехали домой. Через два
дня мне позвонил Алек и попросил приехать, так как Макс, по его словам,
«изнывает без нас». Ну, разумеется, мы приехали. Макс накинулся на меня и
зашептал мне в ухо: - Мама, ты моя мама… Думаю, что
не надо было объяснять этому маленькому человечку, что я не его мама, и что
мама бывает только одна в жизни. Я хотела дать ему хоть немного счастья или
радости, раз он выбрал именно меня на эту роль. Не думаю, что мне это
удавалось на все сто процентов, но Максу это нравилось, а Алек как – то
подошёл ко мне, и сказал, что я замечательный человек, и теперь он гораздо
терпимее относится к Максу (последнее меня очень обрадовало). Алек со
своим другом смонтировал фильм про меня, Серёжу, Макса и него самого.
Получилось очень даже неплохо! Мои родители
постепенно привыкли к Серёже, и к тому, что я с ним встречаюсь, поэтому уже
не возникало скандалов, что они меня не отпускают с ним погулять, вообщем,
жизнь постепенно налаживалась, пока вдруг не произошло событие, опять
выбившее всё из привычной колеи. У Серёги
целая куча родственников, и вот он решил меня познакомить ещё с одним его
братом, кажется троюродным. Эдик Брянский (так его зовут), приехал в Капель
поздно ночью из Розвилля. Он оказался довольно приятным на вид
тринадцатилетним мальчишкой, панком. Свои светлые волосы он разделяет на
мелкие пряди и наносит на них гель, и они прикольно торчат дыбом. У Эдьки светлые «телячьи» глаза, когда он
чего – нибудь просит, смотря прямо тебе в глаза, ты не сможешь устоять и
отдашь ему всё, этим он пользуется, когда знакомится с девчонками, и,
несмотря на его юный возраст девчонок у него было уже много. Серёга
сказал мне, чтобы я с ним была поосторожнее, так как он наркоман, и его
специально прислали к нему, чтобы он за ним присматривал. Это меня удивило, и
даже разозлило, и я в сердцах сказала: «А что же его родители? Разве они не
могут присмотреть за ним?». Серёжа не разозлился, он всегда сдерживал свои
эмоции, и, рассказав мне историю этого несчастного ребёнка, я поняла, что мне
не стоило говорить свою фразу. Эдьке было 8
лет, когда его родители развелись. Сначала он остался с матерью, но она
вскоре нашла себе другого мужчину и родила от него ребёнка. Эдька не сошёлся
с отчимом, и стал постоянно с ним ссориться и убегать к своему отцу, но отец женился во второй
раз, и у него родилась девочка. Мачеху Эдька стал ненавидеть, как и отчима,
свою сводную сестру – тоже, и вскоре он стал убегать из дома. Оказавшись как
бы между семьями, никому он стал не
нужен, все его выпроваживали из домов. Он жил то у родственников, то у
бабушки, то у кого-нибудь из друзей, а то и просто на улице. Он выглядел
довольно хорошо, на нём была приличная одежда, он даже не курил. Мило со мной
поздоровавшись, он начал болтать с Серёгой о чём-то своём, только когда мы
пришли домой, и он скинул ветровку, я увидела у него на сгибе локтя точки от
уколов… Эдька прожил
у Серёги не больше двух недель. С ним было интересно разговаривать, он многое
знал, и многое уже испытал в свои 13 лет. Серёжа всюду таскал его за собой,
пристроил в школу, отдал ему свою одежду, из которой он сам уже вырос,
следил, чтобы он учился и не связывался с наркоманами. Я познакомила его со
своими одноклассницами Яной и Кариной (Эдька им очень понравился), но всё
также быстро закончилось, как и началось. Эдька исчез.
Это
случилось поздно вечером. Он чересчур тихо сидел в своей комнате, и Серёга
пошёл его проведать. Прибежал обратно в ужасе: Эдька убежал. По- -видимому он прихватил с собой большой рюкзак, с кухни
взял огромный нож для разделки мяса (что нас очень насторожило, и даже
напугало!), из шкафа выгреб все деньги (и когда только успел!), а из
холодильника исчезло некоторое количество продуктов. Эдик убежал
через окно. На подоконнике оставил быстро накарябанную записку, (он левша,
непонятно пишет, а когда торопится, то вообще ничего не разобрать) в ней
написал, чтобы его не искали, так как на Землю он никогда уже не вернётся. Серёга
сказал мне, что побежит его искать, и чтобы я осталась дома. Он надел кеды,
свою тонкую синюю ветровку, взял складной нож и удалился. На ходу он звонил Олегу и Саше, чтобы они помогли ему
найти Эдьку. Я не
находила себе места, я чувствовала, что случится что-то плохое. Серёжа
вернулся на утре. Эдьки словно след простыл. Ближайший полицейский участок
находится в Шимпале, туда без толку звонить, полицейские всёравно ничего не
смогут сделать. Из-за пазухи
Серёга достал маленького котёнка: - Какая прелесть! – воскликнула я и взяла его на руки.-
Какой миленький! - Нет, Лина, это не он, это она, это кошечка – поправил
меня Серёжа. - Где ты её нашёл? Она совсем маленькая! - Внизу холма, у обочины… Я, пожалуй, возьму её себе –
сказал Серёга, и пошёл на кухню за кофе. - Ей наверняка не больше месяца, как ты думаешь? – я
спросила его вдогонку. - Серёжка, я приготовила сырники, будешь? - Да, наверное… Я сырники буду, кстати, её надо как-то
назвать. Я предложила
назвать её Гулей. Серёга рассмеялся. Он сказал, что хочет её назвать Эдика.
Поняв его намёк, я сказала, что кошек нельзя называть человеческими именами.
Серёжа погрузился в раздумья, а я положила ему сырников и налила кофе. - Спасибо – сказал он мне. Я взяла у
него из рук кошечку, и стала рассматривать её симпатичную мордочку, и вдруг
Серёга закричал: - Пимка! Пима!
Пимочка! Кошечка
повернула головку и посмотрела на него. - Видишь, Лина, она отзывается! Отзывается! – вскочил
Серёга и выхватил её у меня из рук. - Она не отзывается, она просто повернула голову,
потому что ты орёшь – немного обиженно сказала я. - Да нет же, она отзывается! Пимка! Меня пробрал
смех. Само слово Пимка показалось мне невероятно смешным. Серёжка тоже не
удержался, смотря, как я заливаюсь. Но он вспомнил Эдика, и лицо его тут же
сделалось серьёзным. Он поел, и опять отправился его искать, он даже не спал,
нервы его были на пределе. Эдька не
нашёлся. Не нашёлся он и на следующий день. Мы изъездили все окрестности,
Серёга не находил себе места. Он поехал
искать его в ночь и наконец-то нашёл, но тут случилось самое ужасное. Эдик в
Шимпале примкнул к скинам, и те избили Серёжу, когда он попытался забрать
Эдьку домой! Сам Эдька
плохо чего понимал, так как был «под кайфом». Серёга, весь избитый и
истекающий кровью, сумел затолкать Эдьку в машину и каким-то образом доехать
до дома. Я услышала звук мотора во дворе, и поняла, что это Серёжа, выбежала
из дома… Он был весь
в крови. Абсолютно весь. Его сине-голубые глаза смотрели на меня и беззвучно
просили о помощи. Я дозвонилась до Олега, и он тут же прибежал ко мне с
Сашей. Скорую вызывать было бесполезно, в Шимпале только что-то типа
медпункта. Больница в Розвилле, но звонить туда бесполезно, в такую даль всё
равно не поедут, кстати, там работают мои родители, но они как назло уехали в
командировку в областной центр. Помощи ждать
было не от кого. Мои родители – лучшие в округе врачи, но я уже сказала, что
их тогда не было на месте. Просить кого-то отвезти Серёгу и Эдика в Розвилль
- бессмысленно, так как Серёга давно
бы истёк кровью. Олег и Саша
вытащили их из машины и отнесли в дом. Я начала останавливать кровь, парни
помогали мне. Оставалась последняя надежда – дозвониться до матери или до
отца. Я выглядела спокойной, а внутри хотела расплакаться. Трубку взял папа.
Я в двух словах обрисовала ситуацию, и он меня понял. Назвал мне лекарства,
которые я должна вколоть в Серёгу. Дома у нас была капельница, а все
лекарства лежали в одном месте, в маленьком чемоданчике в гостиной – папа
любил порядок. Через минуту Саша понёсся за капельницей. Наверное, это смешно
выглядело со стороны – глубокая ночь, а Сашка несётся по улице, размахивая
руками – в одной из них огромная капельница, а в другой – маленький
чемоданчик, но тогда мне было совсем не до смеха. Серёжа был в
сознании, он даже пытался заговорить со мной. Я чувствовала на себе
ответственность за его жизнь. Парни стояли рядом и молчали, не мешали, а
наоборот помогали мне – распаковывали шприцы и ампулы. - Ну, вот и всё, теперь надеюсь, что он будет жить –
спокойно сказала я, но голос мой задрожал, и я разрыдалась. Эдька
постепенно отошёл, и смотрел на всё смурными глазами, ещё не до конца
понимая, что произошло. Я всю ночь
сидела у постели Серёжи, разговаривала с ним. Потом выходила из комнаты и
рыдала на плече у Саши или Олега. Утром мы
отправили Серёгу и Эдика на машине в Розвилль. Я поехала с ними, и ещё со
мной поехал Олег, а Саше не хватило места. В больнице
был молодой рыженький хирург Костя Мелесов, и у него была сломана правая
рука. Костя посмотрел Серёгу и сказал, что нужна срочная операция, причём
очень сложная, и без моего отца тут никак не обойтись. - Но папа приедет только через четыре дня, он в
областном центре, в Импачах! – воскликнула я. - Твой друг уже не выживет, четыре дня это для него
слишком поздно… - выдохнул Костя. Я отошла к
окну, раздумывая, что делать. Всё – таки
решила позвонить отцу и попросить его приехать. - Что, какая операция?! Лина, почему я должен срочно
приехать? – заорало в телефонной трубке папиным басом. - Папа, моему парню Серёже нужна срочная операция,
только ты можешь её сделать! – взмолилась я. - Но в больнице есть и другие врачи! - Все уехали, а Костя сломал руку! - Ты хоть соображаешь, что говоришь? Я должен вернуться
домой из-за какого-то парня? - Да тебе совсем наплевать на всё! Это мой парень! Мой
парень, папа! В трубке
было молчание, потом папа сказал, что перезвонит. Я положила
трубку и опять отошла к окну. - Ну, что он сказал? – спросили Олег и Костя в один
голос. - Сказал, что перезвонит – тихо ответила я, не оборачиваясь. - Значит, будем ждать – спокойно ответил Костя и вышел
из комнаты. Олег сказал,
что пойдёт за пирожками и соком в буфет, и спросил, чего мне купить. - Мне ничего не надо – одними губами ответила я. Позвонил папа,
и сказал, что выезжает. - Папуля!!! – на весь этаж закричала я, и прибежал
Костя. - Не ори, дурочка, Костя рядом? – спросил папа. Я передала
Косте трубку, а сама понеслась за Олегом. - Оле-е-е-е-г! – я побежала вниз по лестнице, увидав
его – Олег, мой папа приедет! Я буквально
повисла на нём, его это немного смутило, но он улыбнулся, и сказал, что очень
рад: - Лина, у тебя глаза так блестят, и ты чуть не плачешь
от радости… - Я плачу, Олежек, потому что… папа…Серёжа… - Я всё понял…Ну, пошли, купим чего-нибудь поесть, и
мне надо позвонить домой. Наконец
приехал папа. На ходу он надевал халат, и разговаривал с Костей. Мы с Олегом
шли сзади и еле-еле поспевали за ними. У самой операционной папа сказал,
чтобы я шла на второй этаж и не вертелась здесь. Это меня немного обидело, но
я всё-таки пошла вниз. Я не помню,
как прошли эти несколько часов. Скрипнула дверь, и вошли папа с Костей. - Папа… - я хотела спросить его, но он меня не слушал,
болтал о чём-то с Костей. И вот подозвал нас и сказал: - Лина, Олег, операция прошла успешно, Серёжу уже
поместили в обычную палату и… - Папочка!!! – завопила я и бросилась целовать его. - Лина, спокойно! Чего случилось-то?! Костя и Олег
прыснули в кулаки, но мне было уже наплевать. - В какой он палате? Скажи, папа, в какой? - В тридцать восьмой, Лина, не носись как метеора! Но я уже
ничего не слышала. Тук-тук-тук стучало сердце, ну где же тридцать восьмая?
Где мой Серёжа? Нашла… Одноместная
палата с высоким потолком и весёленькими, покрашенными в приятный жёлтый цвет
стенами. Господи, на
кого он был похож тогда: весь белый, как мертвец, губы малинового цвета,
сухие, глаза закрыты, руки холоднее льда… Медсестра,
сидевшая с ним, любезно уступила мне своё место. - Серёжа… Но он ещё
спал. Хорошо, что Олег сам позвонил его родителям. Меня позвал папа. Сказал, чтобы я села за стол и
внимательно его выслушала: - Лина, я сделал всё, что мог… Не знаю, восстановится
ли он полностью, возможно останется инвалидом, потому что всё очень серьёзно.
Мне надо ехать. Ты, Костя и медсёстры позаботитесь о нём. И кто его так
изуродовал? - Мы подали в полис-эль-Марк (так у нас называют
милицию), но не думаю, что удастся что-нибудь выяснить…Его брата мы отправили
в Асвельень, он опять начал употреблять наркотики. - Лина, береги себя. Да ну не мне тебе это объяснять…
Ты спасла жизнь человеку…Я люблю тебя, что бы я тебе ни говорил. Иди сюда… Он поцеловал
меня. - Я тоже люблю тебя папа… Я
переселилась в Розвилль. Забросила школу и жила с Серёжей в одной комнате.
Конечно, приезжали его родственники и родители, но я была с ним больше всех. Он всё время
лежал и смотрел в потолок. У него была повреждена нижняя челюсть, поэтому он
практически не разговаривал, а только пытался улыбаться, но его тут же скручивало
от боли. Я сама колола ему лекарства, и он не сопротивлялся. Чуть позже мы
придумали разговаривать жестами. Подмигивание левым глазом означало «я люблю
тебя», правым глазом – «я хочу пить», двумя глазами одновременно – «пора
колоть лекарство». Два пальца – «давай поедим», один мизинец – «позови врача»
и т.д. Серёжу постоянно интересовало как там без него Пимка. Я говорила ему,
что за ней смотрит Саша Карпов, мои родители и все соседи в округе, и Серёжа
успокаивался. В широкие
окна палаты проходило солнце. Оно сильно припекало даже через стекло,
приходилось или ненадолго открывать ставни, или занавешивать занавески. Мы
просыпались с первыми лучами солнышка. Я вставала первой, и подлезала к
Серёже. Солнце светило ему на волосы, из-за чего они начинали светиться,
блики отражались на лице и залезали в ноздри, словно заставляя Серёгу чихнуть
и проснуться. Именно тогда я начала называть Серёжу «Солнечным
Богом». Незнаю,
почему мне это вдруг пришло на ум, но самому Серёге, по-видимому,
понравилось: -Бог? Я Бог? Ну ладно, пусть будет Бог, только я не
знал, что он бывает солнечным. Иногда «Бог»
разговаривал с Солнцем. Эти разговоры казались мне ужасно смешными. Обычно
Серёжа просил Солнце уйти за тучу и не светить ему в лицо, но что самое
интересное, после недолгих уговоров Солнце действительно уходило за тучу, и
начинался дождь. Я не могла это объяснить, это было очень странно… Однажды
приехал Олег (Андер, но про себя я называла его Алистер). Передал мне пакет с
леденцами и пригладил свои «кудряшки». Он очень изменился: в его речи
появился сленг не очень понятный мне, а также он был одет в серебряную
водолазку, поверх неё тёмно-синюю футболку со своим именем и фамилией (слегка
изменёнными) «Олек Вершина-Андер», подвёрнутые «штанцы» (это он так сказал)
песчаного цвета и оранжевые кеды. Мы
поболтали, и он сказал, что мне надо «развеяться», так как если я буду
постоянно торчать у Серёги, то надоем ему, и пропахну больницей. Была
суббота, и Алистер сказал мне, что завтра они с Ольгой едут в клуб «Техно», в
Шимпале на ночную дискотеку, и я могу присоединиться к ним. Но я подумала: «Я
буду им только мешать. Они будут целоваться, а я стоять в сторонке и глазеть
на них?» и сказала ему, что не поеду. Вообще-то
мне всегда нравилось «техно» и толпы потных людей, ритмично прыгающих под
удары бумц-бумц-бумц! Но у меня не было привычки ходить на такие вечеринки.
Олег понял меня, и сказал, что обстановка там почти домашняя: приезжают
парами и поодиночке со всей округе, скучно никогда не бывает. - И давно ты стал туда ездить? – спросила я его. - Две недели
назад. «Тилинги» уже давно бывают там, и вот рассказали Ольге, а она - мне.
Решили разок съездить, и очень понравилось. Ты не останешься одна, Лина. Только чтобы
не расстраивать Алистера, я согласилась. Родителям ничего не сказала о
дискотеке, сказала как обычно, что я остаюсь ночевать в больнице, а на самом
деле поехала в Шимпал. Сережа
отпустил меня. Он только-только пошёл на поправку и стал сидеть на кровати,
отпустил, потому как понял, что я практически зачахла сидеть с ним всё время.
Алистер
купил билеты, и мы поехали. В Шимпале я зашла на рынок и купила себе
прикольненькую «теху» (блузку), «золотую» юбочку, ярко-зелёные чулки и
красные «тапики» (ботинки). Потом
встретила Ольгу, и мы пошли в клуб. Мы втроём танцевали, и сначала я не
ощущала себя лишней, но когда мы сели за столик, то я невольно почувствовала
на себе недоумевающие взгляды людей. Они все сидели по двое, только я всё ещё
была одна. Мне стало неловко. Алистер хватанул «шольнера» (коктейля), и
поэтому был немного не в себе. Я окончательно поняла, что из робкого мальчика
он превратился в парня, и теперь уже ничего не поделаешь. Но я и сейчас не
могу в это поверить: Олежка навсегда для меня остался маленьким хорошеньким ребёнком. Я встала
из-за стола, и пошла, отыскивая хоть кого-нибудь из своих знакомых, но на
меня пялились незнакомые лица. Подошла к барной стойке, и совсем растерялась,
даже не знала, что себе заказать. Бармен сказал мне название коктейля,
котором я слыхать не слыхивала, но сказала: «Да, мне пожалуйста его». Рядом
стоял юноша, который тайком поглядывал на меня, и преложил заказать «шпитс».
Я переменила своё решение. Бармен улыбнулся нам. Юноша
придвинулся ко мне поближе, и я разглядела его: он был одет типично по –
«технарски» - кожаные «штанцы», черные «кроссы», темный свитер, цепочки,
бандана. Он спросил,
как меня зовут и понеслось… заинтересовался мною по полной программе. Оказалось,
что его зовут Шон (нетипично для нашей местности). На вид мне было тяжело
определить, сколько ему лет. Выглядел он лет на восемнадцать, но я понимала,
что ему больше. Мы стали болтать, и я сочла его очень интересным человеком.
Внешне он был полная противоположность Серёже: невысокого роста, смуглый, с
вьющимися чёрными волосами, немного
узким разрезом потрясающих карих глаз, чёрными бровями и длинными ресницами.
Маленькая родинка над губой делала его ещё более симпатичным. Оказалось, что
у него нет девушки, меня это немного удивило. - Лина, понимаешь, я только сегодня встретил девушку,
которая задела меня за живое – сказал он мне на ухо. - О, я весьма рада, Шон! Ты познакомился с ней? – я
сразу начала расспрашивать его. - Ну, да. Познакомился… - он ответил немного смущённо. - И как? – продолжала расспрашивать я. - Незнаю – он пожал плечами. - Ну как же так? - А что надо спросить, понравился я ей или нет? –
немного разозлённо ответил он. - Да, так и спроси! – начала убеждать его я. - А что если она ответит нет? - Ты даже не спросил, а уже что-то придумываешь! - Но… - Обязательно спроси! - Что, сейчас? - Ну…вобщем зачем
тянуть-то? Он куда-то
ушёл, потом вернулся. - Ну, что? Спросил? – поинтересовалась я, но он не
ответил на мой вопрос, а завёл разговор о другом: - Слушай, Лина. Я тут подумал… - Что ты подумал? – с нетерпением спросила я. - Я подумал…Может ты хочешь заночевать у меня? Мы бы с
тобой обо всём поговорили и вообще…Не подумай ничего такого…я просто…это… - Я не против. Только мне надо сказать своим друзьям,
что ухожу, я ведь здесь не одна. Хорошо? - Да. - Пойдём сейчас? Я пойду скажу, подожди меня. Я еле-еле
нашла Алистера и Ольгу. Ольга была ещё ничего, а Алистер явно перебрал, он
даже не поинтересовался, что это у меня за друг в Шимпале, у которого я смогу
переночевать, просто покивал головой, что всё в порядке, и я пошла. На улице
было уже темно и похолодало. У Шона был рюкзак и плащ, а у меня маленькая
сумочка и лёгкая полусвитор-ветровка. - Сразу пойдём ко мне? Надо зайти в магазин, и купить
чего-нибудь поесть, как ты думаешь? - Хорошо. Такое чувство, что я знала его всю жизнь,
а не пару часов. Мы быстро нашли общий язык, и тут он спросил, сколько мне
лет. - Шестнадцать. А тебе? Он не сразу
ответил. Начался
дождик. Я думала, что слегка покапает, но он постепенно превратился в ливень,
и была чуть ли не гроза, ветер бушевал. Мы встали под крышу и начали ждать,
пока всё стихнет. Холодный ветер дул мне прямо в лицо, Шон закрыл меня своей
спиной, но ничего не помогало. Шон пытался мне что-то сказать, но я ничего не
могла разобрать. - Шон! Ты живёшь далеко отсюда? Может добежим? – мне
приходилось сильно кричать. - Незнаю! Ну давай попробуем! Я дам тебе свой плащ! И мы
побежали. Он взял у меня из рук сумку. Казалось, мы
бежали целую вечность. Я вся выдохлась и промокла, несмотря на плащ, а он
словно летел по воздуху и не капли не устал. - Всё, я не могу больше! – прокричала я, и
остановилась. «Что за
странное место, какой-то пустырь, здесь даже нельзя нигде спрятаться!» -
подумала я про себя. Шон
обернулся и подбежал ко мне. Он выглядел очень несчастным. Я смотрела на него
прямо в упор, и он на меня тоже. Потом стал оглядываться по сторонам, и вдруг
дождь прекратился, и засияло солнце. - Вот это да! Это какое-то чудо! Шон, ты только
посмотри! Это фантастика! Почему так произошло? Дождь не может так быстро
прекратиться! Что случилось? Снова
наступил день. Я посмотрела на часы – 23 08 и ничего не поняла. Подумала, что
слишком много выпила «шпитса» и сейчас меня «плющит» и «колбасит» по полной. Шон молчал.
Он выглядел очень мрачно и угрюмо. Наконец мы
пришли к нему домой. Тихая маленькая улочка, одноэтажный домик из красного
кирпича… Шон открыл
калитку и пошёл за дом. - Понимаешь, Лина, дом я сдаю, а сам живу на втором
этаже гаража. Ты не думай, там очень хорошо. Пошли. По лестнице
из арматуры мы поднялись на второй этаж. И тут опять полил дождь! Я с
удивлением посмотрела на Шона, а он открыл дверь и пропустил меня вперёд:
небольшой коридорчик, а направо большая комната. Коврики, занавесочки на
окнах, чисто. - Мило у тебя здесь – сказала я, проходя в комнату. - Спасибо. Стараюсь. Сейчас поставлю чай, кстати,
можешь включить телевизор, а я пойду переоденусь. Ой, ты вся сырая! Давай я
отдам тебе свой махровый халат? Шон присел
на диван, и я опять спросила, сколько ему лет. Он замялся,
и выдал мне очень странный ответ: - Незнаю. - Перестань прикалываться! – разозлилась я. – Что,
сложно сказать, сколько тебе лет? Стесняешься? А я ведь тебе сказала, сколько
мне лет! - Успокойся…пожалуйста – он встал и вышел в коридор. Потом
вернулся и спросил: - Ну, сколько ты дашь мне на вид? Я
внимательно посмотрела на него. Приятный мужской бархатный голос, большие
ладони(«лапки»), не совсем понятная фигура, а говорит как взрослый…
Действительно трудно определить… - Шон – начала говорить я после небольшой паузы. – Ты
молодо выглядишь, но я думаю, что тебе двадцать с небольшим…а может и больше… - Двадцать? Пусть будет двадцать… - Что значит «пусть будет»? Постой, не уходи, я хочу
знать! Шон выбежал
на улицу, а я за ним. Он сбежал по
лестнице и остановился, увидал меня. Хлестал
дождь. - Шон! Что случилось? Капли
стекали по его лицу, волосы и одежда промокли. Он тряхнул головой, и волосы
стали похожи на гриву льва. - Пошли в дом. Я об этом и хочу с тобой поговорить. - Ладно, идём. Пришлось
переодеваться вторично. Шон налил
мне чаю, а я сделала бутерброды. - Лина - начал он. – Я думаю, что у меня нет девушки
только потому, что я не совсем обычный человек. Лина… я не могу подолгу
разговаривать с людьми. Я…
я…искусственный человек. - И… как…почему так? - Я живу жизнью другого человека. - Шон… Я тебя теперь начинаю понимать. - Я не клон. Я родился нормальным. Просто из меня
сделали робота. Я избегаю людей, потому что они считают меня ненормальным. Я
могу жить сколько захочу, я не старею. Я получил имплантанты, когда мне было
восемнадцать лет. Сейчас мне тридцать, но я остался таким же. Профессор,
который был со мной, уже умер. Я сирота, родители разбились на машине, когда
мне было три года… - Шон, почему же ты ничего не расскажешь людям? - А что мне им рассказывать? Они считают меня изгоем,
отбросом. - Но не все же! - Практически все… - Нельзя так замыкаться в себе, надо продолжать жить! - Незнаю…Может быть… - У меня друг переболел церебральным параличом, и что
же? Нормальный парень, все его уважают и любят. (Я говорю о Илье Тилинге) - Ну и что? – ответил Шон почти безразлично. Мне
почему-то вспомнился Илька Тилинг, мой одноклашка. Смешной, весёлый
мальчишка. Однажды (ему и его брату-близнецу Гоше было 3 года) он с
родителями возвращался на машине из Шимпала. Гоша с бабушкой ждали их у дома.
Отказали тормоза и они врезались в остановку. Травмы были небольшие, но Илья
получил церебральный паралич. Мне было тогда тоже три года. С «Тилингами» я
дружу с самого детства, и поэтому хорошо помню Илью. Я, да и другие ребята
никогда не дразнили его. Мы играли вместе. Папа объяснил нам, что с ним
произошло. Мы были нормальными ребятами, поэтому всё поняли. Больше всего
Илью донимали ноги. Они его просто не слушались, и мы, видя, как ему тяжело,
предлагали не играть в салки, но он категорически был против этого. Мы
старались играть в малоподвижные игры, но он сам нас постоянно донимал в них
играть. Тогда мы начинали поддаваться ему, так как он постоянно проигрывал,
но он был против этого, хотел, чтобы всё было по-честному. Продолжение следует… |